| Русь Великая |
|
| Символика Руси Великой |
| ▼ Государство русское |
| ▼ Законодательство |
| Русские СМИ |
| ▼ Я - русский |
| История Руси |
| ▼ Русская религия |
| ▼ Культура Руси |
| Славянская энциклопедия |
| Чужие |
| Ссылки и форумы |
Без разрешения dazzle.ru использование материалов запрещено. Ставьте, пожалуйста, гиперссылку.
Подписка на: журнал «Организмика», газету «Пенсионер и общество».
Книги: Организмика – фундаментальная основа всех наук. Том I-III, Впервые на Земле, История возникновения мировой цивилизации, Книга Ра, Языки мира, История славян русов, Славянская энциклопедия, Энциклопедия свастических символов, Энциклопедия Организмики.
Шарапова И.С., архив РАН, статья опубликована в журнале «Organizmica», 2009, № 2 (18), стр. 40 – 42
В последнее время наблюдается всплеск интереса к истории эволюции военной формы одежды Российской армии. И этот интерес закономерен, т.к. в национальной культуре любого государства немаловажное место занимает военная культура, которая в полной мере раскрывается в военной форме. Военный мундир заключает в себе огромный духовный потенциал народа, представляя собой одну из интереснейших страниц воинской материальной культуры. Знания эволюции военного мундира расширяют представления о героическом прошлом государства, помогая восстановить не только забытые страницы истории, но также и установление личности того или иного исторического лица. Эти знания являются необходимыми для правильной атрибуции и реконструкции музейных предметов, а также достоверного воспроизведения исторического прошлого средствами изобразительного, театрального и киноискусства.
Мундир в России во все времена являлся предметом гордости военного человека. Своими внешними атрибутами он доносил до окружающих вид, род войск, время, национальную, полковую и ранговую принадлежность своего владельца. Недаром выдающийся русский военный историк Георгий Соломонович Габаев писал: «…Мундир для любящего и знающего устройство и историю родного войска, – много говорящая страница этой истории».
Слово «мундир» в русский язык пришло в ХVII столетии. В академическом словаре современного русского языка указано, что слово мундир происходит от немецкого – «montur» и французского «monture» – снабжение. Что же касается самого содержания слова «мундир», то оно в России, изменялось на всем протяжении военной истории. Начиная с Петровских времен, когда под словом «мундирные вещи», обозначали не только костюм, но и снаряжение, в том числе оружие и знамена, которые в свою очередь именовались мундирными вещами и имели свой срок службы. Отсюда в понятие «построить мундир» в начале ХVIII века вкладывали приобретение не только всей форменной одежды, но также оружия и амуниции. Позднее, а именно к середине XVIII века слово «мундир» стали применять лишь к военному костюму, а с 1802 оно стало обозначать только верхнюю одежду военнослужащего.
С момента появления единообразной военной одежды в России, она претерпевала многочисленные изменения, которые осуществлялись лишь с санкции императоров и во многом зависели от их вкусов. Военный мундир ХVIII века до сих пор в подробностях не изучен. Исследователи, занимающиеся изучением истории военного мундира российской императорской армии, отметили одну особенность, характерную для екатерининской эпохи – это стремление, не меняя обмундирования в целом, подчеркивать различие между полками в деталях отделки самих мундиров. Ярким примером тому служат эполеты (погоны), введенные на мундир в 1763 году. Имеющиеся в различных источниках сведения, об истории введения в российскую военную форму эполетов и их бытовании носят эпизодический характер. В контексте, изучения обмундирования русских воинов второй половины ХVIII века, знания об эполетах полков российской императорской армии занимают немаловажное место, т.к. на тот период времени они были неотъемлемым элементом военного мундира, по которому производили идентификацию полков.
Как известно, погоны на русских военных мундирах существовали с начала ХVIII века. Выполненные, как правило, из сукна, (основного или приборного цвета), они предназначались для поддержания на плечах ремней амуниции (чтобы последние не соскальзывали с плеча). Информации о принадлежности к конкретному полку они не содержали (т.е. использование их было чисто функциональным). «Стат Воинский» 1731 года предписывал нашивать на плечи кафтанов разноцветные «накладки через перевязь» для отличия одного полка от другого [1]. Подробности внешнего вида данных «накладок» в настоящее время неизвестны, да и сам факт исполнения этого пункта «Стата Воинского» не подтвержден пока ни документальными, ни изобразительными источниками. Эполеты, введенные на мундир в 1763 году, отличались от своих предшественников тем, что, кроме функционального назначения (поддержка ремней на плечах), они внешне идентифицировали воинскую часть, являлись присущим только ей элементом обмундирования. Слово «эполет» иностранного происхождения (франц., ед.ч. epaulette, от epaule – плечо) вошло в обиход только при Екатерине 11. Поэтому в различных архивных документах ХVIII века слово «эполет» встречается в разной орфографии: «аполет», «полет», «епалет», «эппалет» [2].
Как показывает история, военная форма одежды не возникает сама по себе, она является отражением исторических и культурных традиций государства, на ее эволюцию оказывает влияние ряд различных факторов, как субъективного, так и объективного характера. Что же касается эполетов то можно предположить, что они были заимствованы с Французского военного мундира. Из литературы [3] известно, что в 1759 году французским офицерам было приказано носить на плечах эполеты. Эта инновация, введенная маршалом Шуазелем, была в начале весьма непопулярна, общее отношение к эполетам было как к тряпке (лоскуту) Шуазеля. Свое происхождение эполеты берут от связок лент на плечах мундиров в конце ХVII века. Они имели частью декоративное, частью практическое значение, т.к. использовались для предотвращения соскальзывания плечевых ремней и представляли собой ленты, завязывавшиеся в бант или узел, концы которых отделанные бахромой, свисали свободно.
И так полки российской армии в царствование императрицы Екатерины II различались погонами (эполетами), носившимися на левом плече мундира. Ношение эполетов предусматривалось уставом, но внешний их облик никогда не регламентировался и, на прямую, зависел от фантазии командира воинской части. «На кафтан нашивать на левое плечо золотые с шелком, по произволению полковников, для распознавания полков, плетеные с кисточкою погоны» – вот и все детали, которые сообщает мундирный регламент 1764 года [4]. Материалом для изготовления эполетов служили: у офицеров – золото, серебро и шелк, у нижних чинов – шерсть, гарус, нитки. В некоторых полках эполеты могли разделяться на вседневные и парадные. Свидетельством тому может служить «Полковое учреждение» А.В. Суворова (1765): «…Погон всегда выправлен и вычищен, носить оный в караулах, в большом полковом и церковном строях, и только в городах» [5]. Вышедшему, в отставку разрешалось носить военный мундир, но без эполета. В Сенатском указе из Полного собрания законов Российской империи «О ношении отставным воинским чинам мундиров, точно таких, какие при отставке они имели» указано: «…которые действительно въ воинской в полках службе бывши, и с воинскими чинами в отставке в домах своих, или по отставке при разных гражданских должностях обретаются, оным, доколе они в тех воинских чинах будут, воинские мундиры носить токомо безъ погонов» [6].
Эполеты (погоны) полагалось иметь практически во всех воинских частях. Исключение составляли только гусары и немногочисленные национальные формирования. Первые, по традиции, имели разноцветное платье, особенное для каждого полка. Униформа вторых, как правило, была единственной в своем роде. Внутри остальных видов войск покрой и расцветка обмундирования (за немногими исключениями) полагались одинаковые.
С восшествием Павла I на престол произошла очередная замена форменной одежды русских воинов, что же касается эполетов, то они были упразднены, но вновь появились в российской армии при императоре Александре I в 1807 году. Но теперь их назначение и внешний вид были совсем другими. И носились они ни на одном, а на обоих плечах. Отныне эполеты обозначали ранговую принадлежность владельца, а их внешний вид строго регламентировался.
О внешнем облике эполетов царствования Екатерины II можно судить по немногочисленным вещественным предметам, сохранившимся с того времени, архивным документам и портретной живописи (военный портрет). Однако следует отметить, что на сегодняшний день вещественных предметов того времени сохранилось очень мало и их не без основания, можно отнести к исчезающим памятникам «прикладной» военной истории. На сегодняшний день автору удалось выявить всего 10 эполетов: три хранятся в фондах Государственного исторического музея, два в Государственном мемориальном музее А.В. Суворова, четыре в собраниях Военно-исторического музея артиллерии инженерных войск и войск связи, один в Музее военной формы одежды, созданном на основе коллекции Императорского Интендантского музея. Однако почти с полной уверенностью можно утверждать, что сохранившиеся на сегодняшний день эполеты (погоны) лишь незначительная часть того, что имело место быть, если учесть, что в 1765 году, только полевая армия включала 4 гренадерских, 48 мушкетерских, 6 кирасирских, 20 карабинерных и 14 драгунских полков. Многочисленные гарнизонные батальоны и ландмилиция также носили эполеты. За три с половиной десятилетия Екатерининского царствования русская армия возросла многократно (так, к 1786 году гренадерских полков было уже десять, мушкетерских – 59, кавалерийских и драгунских – 51) [7]. Следует при этом отметить, что внешний облик эполетов мог изменяться в одном и том же полку неоднократно.
В Гвардейских полках при Екатерине II нижние чины носили шерстяной погон с кисточкою и императорским вензелем из шнура [8]. В Преображенском полку погон белый с красным вензелем; в Семеновском полку погон желтый с голубым вензелем; в Измайловском полку желтый с красным кантом и зеленым вензелем. К сожалению ни вещественных предметов, ни изобразительных источников вышеописанных эполетов на сегодняшний день не обнаружено.
В фондах Государственного военно-исторического архива под шифром: Фонд 12. Комиссариатское повытье Военной коллегии. Опись 3. Связка 230. Дело 322 хранится «Книга, учиненная по определению коллегии о штаб- и обер- офицерских эполетах», в которой содержатся рисунки эполетов и рапорты командиров воинских частей о введении или изменении эполетов в подчиненных им полках.
По указу Государственной Военной коллегии от 15 декабря 1765 года, в целях упорядочения информации о полковых различиях, командирам дивизий и отдельных корпусов было велено: «…Понеже какие ныне в полевых полках у штаб- и обер-офицеров эполеты цветами из шелков состоят Военная коллегия обстоятельных о каждом полку рисунков не имеет, того ради по указу Ее Императорского Величества Государственная Военная коллегия приказали: ко всем дивизионным командирам послать указы и велеть оным, собрав от всех армейских полков, какие ныне в каждом те эполеты цветами из шелков состоят, прислать в Военную коллегию рисунки. И притом тех полков полковым командирам подтвердить, чтоб оные эполеты каждый в своем полку имел по одному рисунку, дабы чрез то можно было каждому узнавать по оным разницу полков. А ежели оные переменить пожелают, о том чрез команду в коллегию рапортовать и рисунки (новых эполетов) предоставить…»
И так, 10 февраля 1766 года, когда во исполнение указа рисунки эполетов были присланы, Военная коллегия распорядилась: «… оные присланные эполетам рисунки отдать в Комиссариатскую экспедицию, где, учиня для оных особливую книгу, в коей, как ныне присланные, так и впредь присылаемые от команд оным рисунки на белых листах и приклеивать». Таким образом, в делопроизводстве Комиссариатской экспедиции Военной коллегии, ведавшей материальным обеспечением армии, появилась особая книга «Книга, учиненная по определению коллегии о штаб- и обер-офицерских эполетах». Как показывает анализ опубликованных и неопубликованных материалов на сегодняшний день, вышеозначенный архивный документ является единственным научным источником, реально раскрывающим внешний облик эполетов полков российской армии второй половины ХVIII в. Имеющиеся в документе рисунки выполнены клеевыми красками на тряпичной бумаге, но есть и такие, которые нарисованы масляными красками на холсте. Как правило, на каждом рисунке имеются чернильные надписи с указанием названия воинской части и ранговой принадлежности (штаб- и обер-офицерские, нижних чинов) изображенных на нем эполетов. На некоторых рисунках имеется информация о соответствии цвета краски материалу, из которых данный эполет изготовлен. Но есть и такие рисунки, на которых полк не указан вовсе, а если и указан, то карандашом в виде позднейшей приписки. Рисунки сами по себе очень примечательны и в историко-художественном отношении. Их можно рассматривать как памятник изобразительного искусства екатерининской эпохи. Выше описанный документ был рабочим, справочным материалом: рисунки из него в зависимости от нужд Военной коллегии вырезали, заменяли другими, возвращали обратно, причем не всегда на прежнее место, поэтому значительная часть из них была повреждена и даже утрачена. Из доставлявшихся, в Военную коллегию сведений на сегодняшний день сохранилось около 49 листов с текстом и цветные рисунки 131 эполета: 3-х Гренадерских полков; 25-ти Пехотных полков; 4-х Кирасирских полков; 13-ти Карабинерных полков; 7-ми Драгунских полков, 15-ти Украинских и Закамских Ландмилицких полков;4-х гарнизонных батальонов и 5-ти не установленных воинских частей.
В научный оборот этот документ вводился лишь однажды, а именно при составлении «Исторического описания одежды и вооружения Российских войск, с рисунками, составленного по Высочайшему повелению» под редакцией А.В.Висковатова. Это издание, с середины позапрошлого столетия и по сей день, остается, чуть ли не единственным справочным пособием, для художников-баталистов, кинорежиссеров и людей, интересующихся военной историей. И как не печально, но следует заметить, что копии с большинства рисунков эполетов были сняты небрежно, со значительными искажениями, как в пропорциях, так и в цвете.
На основании изучения различного рода источников, в том числе и сохранившихся с того времени подлинных эполетов автором статьи была предпринята попытка изготовления трех видов воспроизведений: в одном случае «новодела» эполета рядового легкоконных полков, во втором – «научная реконструкция» двух эполетов нижних чинов Украинского Ландмилицкого Севского пехотного полка и офицерского Нашебургского пехотного полка на основании рисунков из книги «Книги, учиненной по определению коллегии о штаб- и обер-офицерских эполетах».
Автор выражает благодарность за консультацию при подготовке данного сообщения сотруднику РГВИА Егорову Вадиму Игоревичу.